3910. Виталию Витальевичу Бианки, дорогому Шефу - ДЕВЯНОСТО!

Я до сих пор помню свои первые шаги по заповедному острову Лодейный в Кандалакшском заливе Белого моря. От кордона, где мы потом будем жить несколько недель с перерывами с одношкольником Колей Ивановым - до озера Питьевое, к гоголятнику номер 24 - узкой хорошо заметной тропой в высоком, спутывающем ноги на быстром ходу, дурманяще-сладко пахнущем, раскинувшим уже белые шапки соцветий, болотном багульнике. И ловко закрытый Шефом леток - для того чтобы бережно достать оттуда насиживающую утку-гоголюшку, проверить уже известное с прежних лет кольцо на ее лапе, и, отпустив спокойную мамашу на несколько минут - быстро показать нам также и правила проверки срока насиженности яиц... Июнь 1980-го года. Мои тогда 13 лет. И с тех пор - все время в сердце, а летом - там. Хотя и с двумя перерывами - 1989-1996 пропускала по сочетанию разных причин, а теперь вот понимаю, что и с 2008-го, когда в последний раз была - тоже уже семь лет. Наверное сейчас особенно непростительно - но пока никак не получается исправить.

Конечно Шеф за эти годы - просто родной человек. И конечно я знаю, что завтра в скайпе - и у меня, и у него - будет одинаково дрожать голос. Поэтому я не буду сейчас ничего больше добавлять. Кто устанет читать текст дальше - пролистайте пожалуйста до конца, там координаты заповедника для желающих прислать поздравления и также ссылка на пост Александры Горяшко - про день встречи в Кандалакше. А после фотографии - текст 15-и летней давности. Результат наших долгих телефонных разговоров с Виталием Витальевичем Бианки и некоторыми друзьями Шефа к его 75-летию, опубликованный тогда в газете "Заповедные острова".


Это фото 2007-го года - но я знаю/вижу что Шеф почти не изменился.

* * *
12 января 2001 года 
ведущий научный сотрудник Кандалакшского заповедника, доктор биологических наук 
Виталий Витальевич Бианки отмечал 75-летие со дня рождения
 и 50-летие работы в Кандалакшском заповеднике....
( Много, но по-моему по-прежнему интересно )

3911. Про язык родной и заливной - от Александра Гениса и не только.

Осознаю вдруг море удовольствия сейчас при прочтении рубрики Александра Гениса про "Чем родной язык отличается от заливного". Как раз редкое удовольствие - содержания, язящества юмора, очень точно пойманных слов и оборотов. Привычно рекомендуя читать первоисточник по ссылке - сохраню для себя особо понравившееся.

"...Начиная фразу, я уподоблялся сороконожке, задумывавшейся о том, с какой ноги начать свой марш и какой его закончить. Не удивительно, что вместо английского у меня изо рта вырывались шум и ярость...

...С каждым днем я все глубже вникал в тело и душу языка, конечно — русского. Любуясь его синтаксисом, я, скажем, просто млел от деепричастий. Благодаря им предложения умеют складываться, как чемодан, в который, если как следует надавить, удается засунуть еще одну пару носков или забытую зубную щетку. Но можно все выкинуть, и тогда в опустошенном эксцентрикой чемодане болтаются одинокие назывные предложения: «Ночь», или — «Улица», а также — «Фонарь» и «Аптека».

Попав в тотальное окружение, русский впервые заиграл для меня нарядными, тайными и нелепыми нюансами. В своей среде они стерты, как пушка в Пушкине или толстый в Толстом, в чужой — лезут наружу. Открыв русский заново, я с ужасом убедился в его категорической непереводимости..."
Странным образом 3-я часть колонки для меня вдруг оторвана от первых двух. Но тоже супер, хотя и о другом, по-моему.

Но про язык - ах какая перекличка со словами моего любимого автора и мастера русского слова (ЕВК):

"... Я никогда не писал ничего литературного ни на немецком, ни на английском, ни на датском. У меня даже и искушений подобного рода не было — просто потому, что я уверен: писать на выученном языке не столько нельзя, сколько не нужно... Думать [на выученном языке] можно. Можно и писать, наверное, но лучше — не художественную литературу… во всяком случае, не ту художественную литературу, которую пишу я. Потому что я, когда пишу, иду за языком. То есть я в несколько подчиненном положении по отношению к родному языку нахожусь, чувствую себя вторичным по отношению к языку, и мне нравится, как язык себя ведет в том, что я пишу. А с выученным языком такого подчиненного положения почему-то не возникает. Здесь приходится быть по отношению к языку агрессивным. Думаю, именно поэтому у меня никогда и не было искушения написать что-нибудь на другом языке..."

( Еще 1 абзац / 2 ссылки и боян-картинка )